Давным-давно я оформил себе разрешение на травматическое оружие. Шло время и оно у меня закончилось. И всё бы ничего, но истёк его срок в...барабанная дробь...2012 году! Так случилось, что долгое время лежал мой травматический пистолет на даче в шкафу, а я совсем позабыл про него. Так и лежал он до тех пор, пока из чертогов сознания не всплыла информация, что за мной вообще-то числится ствол. Однако прошло уже двенадцать лет, а разрешительной бумажкой я так и не обзавёлся. Умом я понимал, что надо эту ситуацию как-то решать, но разгильдяйство и безалаберность брали верх и я откладывал этот вопрос. Важная ремарка: за все эти годы доблестные воины ОЛРР НИ РАЗУ мне не позвонили и судьбой пистолета не поинтересовались, хотя место жительства я не менял. Собственно как и мой участковый ко мне не приходил. И вот решил тут я вступить в ряды скуфов-охотников! Ночами мне снилась пернатая дичь, а кабаны выходили из лесной чащи и манили своими шерстистыми боками. Решено! Пора оформить себе охотничье оружие, а заодно и вопрос с травматом разрулить. Собрал все справки с бумажками и пришёл честно сдаваться в лицензионку. Инспектор принял все бумаги, начал листать старенький компьютер и вдруг спросил: "О, я вижу у вас есть травматический пистолет, как у вас по срокам на разреш...". Глаза инспектора округлились, когда он понял, что за мной числится просроченный на двенадцать лет пистоль. Он позвал всех коллег к своему столу, где они разом коллективно и искренне оWHOли.
Сначала они хотели меня застрелить прямо в кабинете. Молча. Когда дар речи к ним вернулся, они начали угрожать мне небесными карами одна страшнее другой. Кричали, что лишат меня самой возможности оформить себе что-либо. Что теперь до конца своих дней я смогу купить себе максимум шоколадный револьвер из кондитерской через дорогу. Что я наирецидивнейший из всех злостных рецидивистов. Что сейчас мне выпишут протокол и штраф на миллиард рублей. Что мне просто-напросто настал мандец. И тогда я решил, что хватит, пора включать дурака. Я хлопал глазами, картинно заламывал руки, клялся всеми богами, что знать не знал, ведать не ведал. Что совсем про всё забыл, а тут нашёл пистоль и в порыве гражданской сознательности пришёл с повинной. Что оружие не использовал много лет, хранил бережно, не потерял, не сменял его. Да, незнание закона не освобождает от ответственности, но пардоньте, пятнадцать лет назад такого не было. В общем оправдаю. Отслужу. Отстрадаю. Отсижу. А сам как бы между делом вопрошаю: "Простите, констебль, а что делали вы двенадцать долгих сумрачных лет? Где грозные стуки участкового в дверь? Где звонки в три часа ночи? Где общественное порицание?" Ладно я разгильдяй и лопух, но вы? И номер телефона у меня вот уже как двадцать с лишним лет один и тот же, вон в компуктере вашем указан... Тут инспектора поняли, что выползи сейчас наружу моя история, высшее руководство может поинтересоваться, что за жопа делается в их отделе и как ведётся учёт поднадзорного им оружия? И тогда их всех ждёт коллективный секс в четырёх актах и семи действиях без мыла. После этого сотрудники ОЛРР доверительно мне сообщили, что исключительно благодаря их человеколюбию и тому, что мясные размотали в минувший уикэнд коней на их поле, меня не будут расстреливать за бруствером, а выпишут штраф в 500 рублей и помогут моему горю. Ведь инспектор человеку друг и брат. В итоге мы быстренько подали заявление на продление разрешения, и за пару дней мне сделали новенькую РОХу. Ну и выдали лицензию на приобретение охотничьего оружия, куда без этого. После приобретения ружьишка я вновь явился в родной ОЛРР с целью постановки ствола на учёт. Сделав все необходимые манипуляции с оружием, инспектор вдруг начал рыться в ящиках. Долго копался, звал коллег и что-то им шептал на ухо. В конце концов я расслышал, что они...потеряли моё дело со всеми бумагами. Я глубоко вздохнул и вышел из кабинета со своей бум-палкой. Этот экипаж машины боевой уже не исправить. Впрочем, это совсем другая история.

Также смотрите: 

Секс-кукол научили отказывать владельцу в близости

Только менее 3 из 10 россиян снимают трубку, если не знают, кто им звонит.