На входе обычный городской поток мусора — мешанина из объедков, пластиковых бутылок и банок, стекла, пакетов, разнообразной грязи и досок. На выходе — вот такие аккуратные блоки из пластика, металла, бумаги и полиэтилена, которые скоро снова пойдут в дело и этим помогут уменьшить вред природе.

Сейчас расскажу, почему важно делать именно так. И какую опасность представляет для вас свалка в радиусе 20-30 километров от дома.

На обычной свалке мусор наваливается одной большой кучей:

Как видите, выглядит это просто отвратительно. И дело не только в эстетике, свалки порождают массу проблем:

Во-первых, все эти отходы медленно текут и попадают в подпочвенные воды. Так называемый «фильтрат» (самые соки свалки с примесями тяжелых металлов) может быть крайне опасен для экологии региона. Особенно, если просочится в водоносный слой.

Когда мы только строили свой первый завод по переработке мусора, очистка вод по нормам Рыбнадзора (до состояния «безопасна для естественных водоёмов») была, пожалуй, самой дорогой частью проекта. Стоило это не один десяток миллионов рублей на объект, но с точки зрения экологии — это первая и самая важная инвестиция.

Во-вторых, мусор на свалках обильно выделяет метан. А потому, как только хоть немного сходит снег, все это начинает гореть и часто взрывается. В результате в воздухе оказывается огромное облако токсичного дыма (в котором намешано много чего крайне опасного для здоровья), которое, если не повезёт с ветром, накрывает ваш город и улицу. Защититься от этого никак нельзя. Можно только убирать старые свалки, рекультивировать их и переходить к хранению на полигонах. Вот так:

Это наш полигон по хранению отходов. На нём, слой за слоем, укладывается мусор, из которого уже извлечен пластик, металл, бумага и полиэтилен (насколько это возможно). Мусор пакетируется кубиками, которые сжимаются в 7–10 раз в сравнении с традиционным «русским народным» сваливанием в кучу.

В итоге один такой полигон заменяет примерно девять свалок аналогичной площади.

А здесь вы видите прошлый слой полигона — это те же самые кубики, которые уже присыпаны сверху органической фракцией, чем-то вроде земли с примесями органического мусора и песка. Через 20–25 лет здесь будет зелёный холм. Но сначала сверху ляжет ещё несколько слоёв кубиков. Такая укладка — это и компактизация, как на складе, и защита от возгорания. Полигоны не горят — там просто нечему гореть — и почти не выделяют метан.

Следующая важная часть — не нужно выкидывать на полигон всё подряд. Из мусора нужно по возможности извлечь всё полезное.

На самом деле, мусор — это полезный ресурс, который создаёт город. И его можно эффективно использовать. Извлекать из него если не золото, то металл (дорогой металлолом), пластик и другие фракции, которые можно потом снова запустить в производственный цикл. Заметьте, это не только разгружает полигон, но и снижает размах производства новых материалов — а за это планета тоже говорит нам «спасибо».

Вот сортировочная:

Над этим залом сверху есть лента, где металл отбирается специальным магнитом, а бумага, полиэтилен, пластик и упаковки от бытовой химии извлекаются вручную:

Вот он — магнит для банок и других металлических деталей:

Потом всё попадает под пресс. Например, вот под такой (это один из двух на заводе в Астрахани):

Вот так выглядит спрессованный пластик:

А вот так — металл (кубики такие же, только неровные):

А вот гранулят — переработанный полиэтилен. Это полезное сырьё, из которого производят новые пакеты или, что чаще, техническую тару:

Бутылки обычно попадают на завод с крышкой, поэтому их нужно протыкать, чтобы они спрессовались вот так:

Поэтому перед прессом они едут через вот такого «ёжика»:

Ещё один важный этап — фильтрация органики (которой в мусоре в зависимости от сезона примерно 40%).

Вот тут сверху мусор трясётся в грохоте и проходит через специально решето (это если сильно упрощать — на самом деле процесс куда сложнее), чтобы затем попасть в виде «земли» в Камаз снизу. В Европе органика активно используется, в частности, отправляется в Африку для того, чтобы останавливать натиск пустыни. У нас, к сожалению, пока так не получится: очень много стекла и, что хуже, — батареек.

Вот сколько стекла обычно бывает в мусоре:

Батарейки же очень вредны для экологии, но у нас, в отличие от Европы, не развит раздельный сбор отходов. В результате, полностью извлекать батарейки из мусора не получается — «пальчиковые», «мизинчиковые» и часовые очень мелкие, легко проходят через решето грохота. И поэтому наша органика может использоваться, по большому счёту, только для рекультивации свалок. О помощи Африке стоит пока забыть.

Так что первое, с чего нужно начинать раздельный сбор мусора — это выкидывать опасные батарейки с кислотой и металлом отдельно. На них про это написано, но вы прекрасно знаете, что одной надписи мало. Мы пробовали открывать пункты, но, к сожалению, эффективность у них очень низкая. Так что пока будем ловить всё это в органике.

Вот так органикой посыпаются «кубики» прессованного мусора на полигоне. Эта картинка выглядит не очень аккуратно, но радует сердце любого эколога — потому что он знает, что было бы, если бы этот мусор был раскидан по свалке. Напоминаю — свалки горят, фильтрат попадает в подпочвенные воды, на свалках невероятное число птиц и других падальщиков, вроде собак, а еще свалки занимают огромные территории и требуют постоянного дальнейшего расширения для нового и нового мусора. А кубики стоят и никому не мешают. Как наберётся примерно 15-20 слоёв — после рекультивации получится холм с зеленой травой.

Ну и напоследок, макулатура, так радующая сердца рождённых в СССР. Естественно, она не попадает на полигон, а сразу уходит в переработку. Как и многое другое.

Вот примерно так.

Самое важное — в России обычный завод по переработке мусора умеет вынимать из потока до 5% сырья, и отправлять оставшиеся 95% на хранение в прессованном виде. Мы научились использовать 8% мусора (иногда — до 10%), что почти в два раза больше, чем в среднем по отрасли. Это было очень дорого как в плане закупки инженерно-технической части, так и в плане разработок — но оно того стоит. По крайней мере, когда сын спрашивает меня, что я делаю, мне не стыдно ему объяснять.